– Нет, я никого не видела.

Эркюль Пуаро медленно покачивал головой. Он был печален иочень серьезен.

Люди собирались в ресторан с видом унылым и угнетенным.Очевидно, чрезмерный аппетит должен свидетельствовать о бессердечности, поэтомук еде почти не притрагивались. Тим Аллертон был в это утро особенно не в духе иявился, когда его мать уже сидела за столом.

– И зачем только мы поехали на этом проклятом пароходе! –проворчал он.

– Да, мой дорогой, – грустно согласилась его мать..

– Подумать, что кто-то хладнокровно мог застрелить эту юнуюпрекрасную девушку. И эта другая девочка, такая несчастная!

– Жаклина?

– Да, мне больно за нее. Она такая маленькая и жалкая.

– В следующий раз не будет играть в игрушки, которыестреляют, – отрезал Тим, неохотно намазывая хлеб маслом.

– Ты сегодня просто невыносим, Тим.

– Да, у меня жуткое настроение, как и у всех.

– Но к чему эта озлобленность? Я просто сожалею и грущу.

– Ах, ты во всем видишь только романтику. Неужели ты непонимаешь, – мы оказались замешаны в деле об убийстве. Все на этом пароходе подподозрением. Миссис Аллертон удивилась.

Формально да, но ведь это дико себе представить, будто мы..

– Нисколько не дико, и, уверяю тебя, полицейские из Шелала иАсуана не посмотрят на твои добродетели и мягкое сердце.

– Я надеюсь, преступников обнаружат еще до прибытия в Асуан.

– Интересно, каким образом?

– Мсье Пуаро найдет убийцу.

– Этот старый болтун? Никого он не найдет, он только иумеет, что вести беседы и ухаживать за своими усами.

– Послушай, Тим, нам все равно придется через это пройти,давай постараемся не портить себе нервы.

Но Тим был по-прежнему мрачен.

– Ты слышала, пропало жемчужное ожерелье.

– Жемчужное ожерелье Линнет?

– Да. Кто-то украл его.

Может быть, из-за этого ее и убили?

– Ах, мам, ты путаешь две совершенно разные вещи.

– Кто тебе сказал о пропаже жемчуга?

– Фергюсон. А ему – механик, его друг, который, в своюочередь, узнал от горничной.

– Красивый был жемчуг, – сказала миссис Аллертон. ПодошелПуаро и сел за стол.

– Я несколько запоздал, – сказал он, поклонившись.

– Мистер Дойль серьезно ранен? – спросила миссис Аллертон.

– Да, доктор Бесснер с нетерпением ждет приезда в Асуан, гдеможно будет сделать рентген и удалить пулю. Он надеется, что Дойль не останетсяхромым на всю жизнь.

– Бедный Симон, – вздохнула миссис Аллертон, – только вчераон был так счастлив, и все на свете было к его услугам, а сейчас его женаубита, и сам он ранен и лежит беспомощный. Но я надеюсь… – она замолчала.

– На что, мадам? – спросил Пуаро.

– Я надеюсь, он не очень сердится на эту бедную девочку.

– На мадемуазель Жаклину? Как раз наоборот, он оченьбеспокоится о ней.

Пуаро обернулся к Тиму.

Помните, психологическая задача. Все время, пока мадемуазельде Бельфорт преследовала их, Симон был в бешенстве. И вот теперь, когда онавыстрелила в него и серьезно ранила, возможно, сделала его хромым на всю жизнь,весь его гнев испарился. Вы можете это объяснить?

– Да, – задумчиво проговорил Тим.

– Мне кажется, могу. Когда она преследовала его, она темсамым ставила его в дурацкое положение…

– Вы правы, – одобрительно кивнул Пуаро, – она унижала егомужское достоинство.

– А теперь она сама попала в глупое положение, и он…

– Может великодушно ее простить, – закончила за него миссисАллертон.

– Мужчины как дети.

Пуаро улыбнулся.

– Скажите, обратился он к Тиму, – кузина мадам Дойль, миссДжоанна Саутвуд, похожа на нее внешне?

– Вы ошиблись, мсье Пуаро, Джоанна Саутвуд – наша кузина иподруга Линнет Дойль.

– Ах, простите, я все перепутал. Об этой молодой леди частоупоминают в светской хронике. Одно время она меня интересовала.

– Почему? – резко спросил Тим.

В этот момент Пуаро привстал и поклонился Жаклине деБельфорт, которая проходила мимо их столика. У нее пылали щеки, глаза блестели,и она часто неровно дышала. Пуаро так и не ответил на вопрос Тима.

– Интересно, – заговорил он рассеянно, – все ли молодые дамыстоль же беспечно обращаются со своими драгоценностями, как мадам Дойль?

– Значит, это правда – жемчуг и в самом деле украли? –спросила миссис Аллертон.

– Кто вам сказал, мадам?

– Фергюсон, – поспешно ответил Тим. Пуаро мрачно посмотрелна него.

– Да, это правда.

– Наверное, всем нам придется пройти через множествонеприятных процедур из-за пропажи, – забеспокоилась миссис Аллертон.

– Так считает Тим.

Ее сын помрачнел, и в этот момент Пуаро обернулся к нему

– А, значит, вы уже попадали в подобную ситуацию? Возможно,в каком-нибудь доме при вас были похищены Драгоценности?

– Никогда, – отрезал Тим.

– Ну как же дорогой, ты же был у Портарлингтонов, помнишь,когда украли бриллианты?

– Мама, ты все всегда безнадежно путаешь. Я был там, когдаобнаружилось, что брильянтовое ожерелье на жирной шее хозяйки – поддельное.Подменить же брильянты могли гораздо раньше. Вообще-то, многие говорили, чтоона сама их и подменила.

– Это Джоанна так говорила.

– Джоанны не было там.

– Но она прекрасно знала Портарлингтонов и такоепредположение в ее духе.

– Мама, ты всегда против Джоанны.

Пуаро поспешно переменил тему разговора. Он собирался купитьу индийских купцов в Асуане пурпурный и золотой шелк. Но вот его смущаюттаможенные налоги.